Что это?
Интервью c Хаджиме Исаямой из ноябрьского выпуска японского журнала Brutus, в котором разместился кроссовер Shingeki no Kyojin с вселенной Марвел.
Откуда?
Источник mangabrog.wordpress.com/2014/12/24/interview-wi...
Кто сделал?
Переводили Борый Тух и Rin-ne
– Приятно познакомиться. Я читал Shingeki no Kyojin еще с выхода самого первого тома, однако сейчас манга стала настолько популярной, что ее можно найти даже на прилавках киосков. Чувствуете ли вы давление из-за такого успеха?
Исаяма: Да нет, не сказал бы.
– Или вы все еще не можете поверить в реальность происходящего?
Исаяма: Многие считают, что мне повезло – мои мечты стали явью, но, по правде говоря, еще с тех пор, как в 19 лет я выиграл свой первый приз, все происходящее кажется мне нереальным.
– Разве не о таком успехе вы мечтали, когда решили стать мангакой?
Исаяма: Я понимал, что вряд ли смогу заработать мангой себе на жизнь, и просто надеялся, что доходов от рисования хватит на пропитание. О том, что моя манга станет хитом, – а тем более принесет миллионы, – я и не мечтал.
– В предыдущем интервью вы упомянули, что не ожидали, что идея, положенная в основу Shingeki no Kyojin, вызовет у публики такой интерес.
Исаяма: Ну, сам-то я считал ее потрясной, но разве не все мангаки думают так о своих задумках? Мне казалось, что пробиться в манга-индустрию куда сложнее, чем кажется на первый взгляд.
– И все же Shingeki no Kyojin – не та манга, которая рассчитана на широкую аудиторию.
Исаяма: Мне не нравится манга, созданная на основе маркетинговых исследованиях о том, какие персонажи или сюжетные ходы будут популярны у читателей. Полагаясь на эти материалы, нельзя создать что-то оригинальное. Мне же хотелось увидеть что-то принципиально новое, и поэтому я решил нарисовать это сам.
– Наверняка на ваше творчество оказало большое влияние как другая манга, так и фильмы и видеоигры, но, несмотря на это, сама идея Shingeki no Kyojin кажется мне довольно свежей и ни на что не похожей. Как долго вы над ней работали?
Исаяма: Знакомые мне мангаки, которым уже за сорок, говорят, что до недавнего времени выпускалось много апокалипсических историй. Думаю, именно они на меня и повлияли.
– Я бы добавил, что созданная вами вселенная – как и сама идея о Стенах – довольно уникальна.
Исаяма: Сначала я создал ваншот под названием Shingeki no Kyojin. Эта работа взяла мой первый приз. Затем я забыл о ней на какое-то время; мне было где-то 22-23 года, когда мой редактор предложил мне сделать из старого сингла многосерийную мангу. Я потратил около полугода на то, чтобы продумать мельчайшие подробности, и мне все еще кажется, что созданный мною мир меркнет в сравнении с другими сай-фай вселенными – например, я никогда не читал МU (японский журнал о паранормальных явлениях) или что-то подобное.
– Можно ли сказать, что в глубине души вы бы хотели, чтобы мир был уничтожен?
Исаяма: Ну да, я частенько задумывался над тем, каково было бы оказаться последним человеком на земле, и даже представлял себя на месте героя из I Am Legend. Я пришел к выводу, что без электричества и работающего водопровода жить было бы ой как не просто (смеется).
– Иными словами, с вами все было бы в порядке, пока бы работал водопровод?
Исаяма: Я бы справился, окажись я в пригодных для жизни условиях. Мне кажется, я бы с легкостью стал отшельником, если бы вдруг оказался без связи с окружающим миром.
– Я читал, что вы начали Shingeki no Kyojin уже зная, какой у произведения будет финал.
Исаяма: В противном случае мой редактор не пустил бы серию в печать.
– Буичи Терасава как-то сказал, что есть два типа мангак: первые, такие как он сам и Хирохико Араки, не начинают рисовать, пока у них не будет четко сформированного плана. Вторые же просто позволяют созданным ими персонажам жить своей жизнью. Неужели в наши дни редакторы тщательно контролируют весь рабочий процесс рисования манги?
Исаяма: Я всегда работал только с одним редактором – Шинтаро Кавакубо, так что мне самому интересно, как это бывает у других. Хотя, вообще-то, когда я только начинал рисовать Shingeki no Kyojin,сюжет не был продуман мною от начала до конца.
– Некоторые авторы используют сюжеты, придуманные ими в те времена, когда они еще не были мангаками. Появлялись ли у вас какие-нибудь идеи, когда вы учились в школе?
Исаяма: Да; я частенько задумывался над тем, какой бы сюжет использовал, реши я создать многосерийную мангу. Правда, я так и не использовал ни одну из своих тогдашних задумок; все мои старые тетрадки, куда я их записывал, надежно спрятаны в доме родителей (смеется). Но, по правде говоря, меня всегда привлекали герои, получившие силу за счет физической трансформации. Сам я о таком только мечтал.
– Да вы прямо фанат Kamen Rider. Часто его смотрели?
Исаяма: Вообще-то я плохо разбираюсь в токусацу, мне просто нравится сама идея. У меня всегда было много комплексов, и поэтому мне нравилось рисовать героев, умеющих перевоплощаться.
– Под словом «комплексы» вы имеете ввиду, что были неуверенны в себе из-за того, что говорили на ваш счет окружающие?
Исаяма: Да, так оно и было.
– Нередко подобные проблемы возникают в старших классах. Мы называем это «синдромом восьмиклассника» (сhuunibyou). Что было с вами не так?
Исаяма: Я поздно созрел – как физически, так и морально.
– Вы боялись противоположного пола?
Исаяма: Отчасти. Я рос в селе, где с раннего детства был окружен одними и теми же людьми, и было довольно странно, когда в старшей школе они ни с того ни с сего вдруг начали встречаться. Это показалось мне отвратительным – мы же выросли вместе и были почти как братья и сестры.
– Разве в старшей школе вас не должны были расформировать по разным классам?
Исаяма: У нас было две начальные школы, но только одна старшая, в которой в каждом классе было более сорока учеников. Проблема была не в том, чтобы с кем-то встречаться; мне было тяжело справиться с давлением со стороны сверстников, от которых я отличался.
– Когда вы начали увлекаться мангой и видеоиграми?
Исаяма: Во время учебы в старших классах. Я и до этого смотрел аниме и читал мангу, но впервые я познакомился с миром отаку только когда подружился с сега-фанбоем.
– И что привлекло вас в этом мире?
Исаяма: Мне нравилось уходить от реальности. Мне нравилась идея о том, что наш мир создан электродами в мозгу. Я думал, что было бы круто оказаться батарейкой для машин, как это было в Матрице.
– В Матрице есть сцена, в которой речь идет о вкусе ненастоящего бифштекса. Вы бы могли жить, зная, что невозможно съесть реальное мясо?
Исаяма: Я бы не сказал, что я из тех, кто сильно привязан к реальности.
– Она казалась вам жестокой, когда вы учились в школе?
Исаяма: Да, и я ненавижу то, каким жалким я себя тогда чувствовал. Это отражено в моей манге, которую я бы охарактеризовал как мангу о «вечных подростках».
– Я не понимаю, как вы можете считать себя жалким, когда вам удалось побороть свои детские страхи и создать популярный хит.
Исаяма: Мне нравится манга, в которой есть зрелые, умные, крутые персонажи. Я бы и сам хотел придумать такую историю, но чем дольше я рисую, тем яснее понимаю, что у меня это не получается.
– Потому что большинство ваших персонажей – не самые лучшие примеры для подражания?
Исаяма: Как и я сам. Мне грустно от того, что я никогда не стану таким, как уважаемые мною мангаки.
– Не думаю, что вам обязательно становится такими же, как они. Что именно в них кажется вам недостижимым?
Исаяма: Содержание их манги. Shingeki no Kyojin получила хорошие отзывы, но в то же время есть тысячи потрясающих работ, которых незаслуженно недооценили.
– И вам кажется, что вы не заслуживаете полученной славы?
Исаяма: Да, и поэтому чувствую себя виноватым.
– Ну, разве в манга-индустрии авторы не начинают карьеру на равных условиях?
Исаяма: Да, но не все получают то, что заслужили. Я бы сказал, что половину успеха определяет удача.
– Немного странно слышать это от вас.
Исаяма: Может быть, но мое мнение вряд ли когда-нибудь изменится.
– Титаны выглядят довольно мерзко – или, я бы сказал, ужасающе. Никогда не видел ничего подобного. Откуда у вас появилась идея их дизайна? Я читал в одном из интервью, что на вас оказала влияние манга Jigoku Sensei Nube.
Исаяма: С самого детства у меня была привычка делать всякие страшные наброски. К старшим классам я рисовал их уже сознательно. У каждого есть свой уникальный почерк; для моих рисунков характерной чертой стала их безобразность, которая и понравилась людям.
– Стали ли вы рисовать менее страшные вещи с тех пор, как улучшили стиль рисовки?
Исаяма: Когда я только начинал, то думал, что мои рисунки выглядят весьма неплохо, и только со временем заметил, что они довольно неказисты.
– Вы имеете ввиду, с точки зрения композиции? Ведь есть много мангак – таких Дайджиро Морохоши или Хитоши Ивааки,– обладающих неповторимым стилем рисования, несмотря на то, что композиция у них явно хромает.
Исаяма: Я был удивлен, узнав, что есть люди, считающие, что Хитоши Ивааки плохо рисует.
– Мне это и в голову не приходило, пока я не услышал такие отзывы от других. Действительно, он сильно упрощает себе работу, когда, например, рисует носящих одну и ту же одежду персонажей, но я считаю, что в этом заключено очарование его манги.
Исаяма: То же было поначалу и со мной. Я очень боялся создать что-то посредственное, что бесследно затеряется среди сотни других работ, подобно дереву в дремучем лесу. Я хотел выделиться, создав запоминающуюся мангу, пусть даже и плохую.
– И вам это удалось; я бы сравнил вашу работу не с деревом, а с прекрасным цветком. Несмотря на оглушительный успех, вы слишком самокритичны, как мне кажется.
Исаяма: Если я не буду самокритичен, то потеряю хватку. Кроме того, никто не любит самовлюбленных людей, и я хочу казаться поскромнее.
– Можно ли сказать, что такие персонажи как Эрен или Ривай отчасти списаны с вас самих?
Исаяма: Не совсем. Я не чувствую, что они – часть меня. Я не раз слышал, как другие мангаки говорят о том, что вкладывают в работу частицу самих себя. Со мной такого никогда не случалось.
– Что вы придумываете в первую очередь – мир или персонажей?
Исаяма: Я начинаю с сеттинга, а уже потом создаю подходящих для него героев.
– Кто был первым персонажем, которого вы придумали? Эрен?
Исаяма: Нет, вообще-то им была Микаса.
– Микасу можно назвать как девушкой-воином, так попыткой создать моэ-персонаж.
Исаяма: Я с самого начала планировал сделать Микасу лицом проекта.
– И поэтому решили назвать ее в честь корабля?
Исаяма: У меня есть своя теория на этот счет – персонажи, названные в честь кораблей, становятся популярными. Взять, к примеру, хотя бы Мисато Кацураги и Рицуко Акаги из Neon Genesis Evangelion или Юки Нагато из Suzumiya Haruhi no Yuutsu. Отсюда и имя Микасы.
– К слову о кораблях, вы играли в Kantai Collection?
Исаяма: Нет, но мне кажется, что эта игра мне бы понравилась.
– NGE обрел популярность во многому благодаря тому, что режиссер вложился в аниме без остатка. Вы были фанатом?
Исаяма: Был. Мне понравилась рисовка роботов – она была не похожа ни на что, виденное мною ранее. Хидэаки Анно срежиссировал анимацию так, что смотреть было одно удовольствие – особенно на спецэффекты. Единственное, что мне не понравилось, – это нерешительность главного героя.
– Здесь мнения расходятся: некоторым зрителям удается отождествить себя с Синдзи, а некоторым – нет. В этом смысле, Эрен подобен глотку свежего воздуха – он протагонист, который по-настоящему развивается на протяжении истории. Опирались ли вы на sekai-kei (т.е. на истории, в которых судьба мира зависит от определенного героя и его взаимоотношении с окружающими) при создании его характера?
Исаяма: Сложно сказать. Я с самого начала планировал сделать его слабым, но для меня оставалось загадкой, что же он представляет из себя на самом деле. Эрен был создан потому, что моей истории нужен был кто-то вроде него.
– Как посредник, через которого читателю объясняется созданная вами вселенная?
Исаяма: Можно и так сказать. Когда по манге сняли аниме, и я впервые услышал голос Эрена, то смог лучше его понять. Та сцена, в которой он впервые видит перед собой титанов, и не только не пугается, но и решает убить их всех, выглядит довольно неправдоподобно, но когда ты слышишь его полный страха голос, то понимаешь, что его бравада напускная. С тех пор Эрен нравится мне намного больше.
– Интересно – то есть вы стали лучше понимать своего персонажа только после аниме-адаптации?
Исаяма: Да, так оно и есть. Тэцуро Араки, режиссер, и Каджи Юки, сейю, озвучивший Эрена, нашли к нему правильный подход. Аниме оказало большое влияние на мангу.
– Самый популярный персонаж – капрал Ривай. Вы это предвидели?
Исаяма: Ривая я создал совершенно случайно, когда рисовал от скуки какие-то наброски. Я как раз посмотрел Watchmen; Роршах никак не выходил у меня из головы, и я решил, что попробую создать похожего на него персонажа на основе тех зарисовок.
– Ривай весьма популярен среди яойщиц. Вряд ли вы планировали это изначально?
Исаяма: Некоторые фанаты могут быть разочарованы, но где-то в глубине души во мне, кажется, тоже живет яойщица. Когда я рисовал Ривая, в моей голове будто что-то щелкнуло, и я сказал себе: «Яойщицам он понравится». Я попытался сделать Ривая похожим на Хиэя из YuYu Hakusho, и когда закончил с его дизайном, то понял, что получилось довольно неплохо.
– Я слышал мнение о том, что яойщицы предпочитают мангу, где главная роль отведена взаимоотношениям персонажей и их развитию, и поэтому Shingeki no Kyojinих не сильно заинтересовала: персонажи есть, но мир слишком запутан.
Исаяма: Ну, думаю, читатели могут восполнить недостатки манги по своему усмотрению. Слабое место Shingeki no Kyojin – это рисовка. Персонажи и вселенная у меня готовы, так что у читателей есть возможность нарисовать на их основе что-то получше.
– Вы так думаете? Не уверен, что соглашусь с вами (смеется). Хотя в том, что во время прочтении манги возникает желание нарисовать спин-офф, есть доля истины. Вы сами не хотели бы сделать нечто подобное?
Исаяма: Если честно, я не понимаю всей прелести додзинси; я не имел с ними дела даже до того, как начал публиковаться. Думаю, это можно сравнить с компьютерной игрой, в которой классные персонажи, но отстойная графика. Так что да, думаю, подобные желания могут возникнуть и у меня.
– Значит вы понимаете стремление читателей заполнить пробелы произведения вымыслом?
Исаяма: Да, конечно. У Kantai Collection много артов, но это всего лишь видеоигра, и я иногда думаю о том, что было бы здорово, если бы ее сделали анимированной. Думаю, именно благодаря недостаткам оригинальной работы и появляется большое количество активных фанатов.
– Многие мангаки начинали именно с додзинси, которые сегодня играют большую роль в манга-индустрии, поэтому немного странно слышать, что вы к ним равнодушны. Неужели это потому, что вам удалось создать собственную вселенную?
Исаяма: Да, я всегда хотел рисовать только оригинальные произведения.
– Правда ли то, что за исключением анонсов в конце каждого тома, вы не рисуете омаке и спин-оффы?
Исаяма: Да, потому что это только все испортит. Не люблю, когда персонажи ведут себя так, словно знают, что находятся в манге. Может, читателям это и нравится, но лично мне бы не хотелось такое рисовать.
– Вам фаноните своих персонажей? Или вы из тех людей, которые полностью поглощены воображаемым миром? Можно сказать, что Микаса сейчас занимает позицию наравне с Рей Аянами.
Исаяма: Я бы скорее сказал, что фаноню кайдзю вроде Мотры, Годзлиллы и Титанов из Nausicaa. Я был одержим уродливыми монстрами с самого детства – причем не только кайдзю, но и вообще всем огромным. Например, таким, как Tokyo Skytree.
– Tokyo Skytree, говорите? (смеется) Существуют люди,с фетишем на огромных женщин. Что вы думаете по этому поводу?
Исаяма: До выхода Shingeki no Kyojin я даже не подозревал об их существовании; когда манга только начала выпускаться, они сначала заинтересовались, но потом быстро поняли, что я не из их числа, и махнули на меня рукой.
– (смеется) Ну, они просто любят женские тела, – но только огромные. Скажите, вам нравится смотреть на титанов снизу вверх, как это было изображено в самом начале истории во время появления Колоссального титана?
Исаяма: Да, я бы хотел увидеть такое в жизни. Титан, внезапно возникший посреди города, оказался бы неплохим развлечением.
– Значит, вам не только нравится подобное, но вы бы хотели, чтобы это случилось на самом деле (смеется). Один образ, который меня действительно потряс – это образ Зверотитана. Как вам вообще такое в голову пришло?
Исаяма: Я любил монстров с раннего детства; чуть позже у меня проснулся интерес к боевым искусствам. Есть один боец смешанных единоборств, который мне нравится.Его зовут Алистар Оверим. Унего небольшое лицо и очень развитые мышцы шеи и плеч, придающие ему пугающий вид. Именно он вдохновил меня на создание Зверотитана. Кроме того, обезьяны вообще страшные – особенно из-за того, что так похожи на людей (смеется).
– Вы видели голливудский ремейк Годзиллы?
Исаяма: Это потрясающий фильм. Сцены вроде той, где камера движется снизу вверх, когда Годзилла рычит, были сделаны тем, кто действительно разбирается в кайдзю-фильмах. Сцена с рычанием длилась дольше, чем я ожидал, что сделало ее куда более эффектной. Я многое вынес для себя из этого фильма. Гарета Эдвардса можно сравнить с Гильермо Дель Торо, создателем фильма Pacific Rim; он из тех, для кого визуальная картинка находится на первом месте. Этот фильм входит в тройку лучших фильмов, посмотренных мною в этом году.
– Что вы думаете о фильмах Шуске Канэко из серии Heisei Gamera?
Исаяма: Я смотрелих все. Более того, именно фильм Gamera: Daikaiju Kuchu Kessen вдохновил меня на создание гигантов-людоедов. Пожирание людей там было изображено настолько правдоподобно, что я задумался над тем, можно ли такое кино показывать детям.
– Значит, так вы перешли от моэ к токусацу.
Исаяма: Правильно. Вы же знаете, что у моэ-персонажей часто бывают большие глаза? При взгляде на них я не могу не думать о том, какой же формы должен быть их череп. Мне нравятся маленькие глаза (смеется).
– Shingeki no Kyojin– манга, в которой большую роль играет физическая подготовка, что довольно необычно в наши дни. В 80-хгг. в сёнэн-манге – такой, как Hokuto no Ken или JoJo no Kimyo na Boken – было много качков, но, как мне кажется, сейчас они вышли из моды.
Исаяма: Да, парни из JoJo до третьей части были действительно здоровенными. Меня, как любителя боевых искусств, привлекают возможности человеческого тела.
– И это видно еще в первых томах Shingeki no Kyojin, когда герою не удается заставить тело себя слушаться.
Исаяма: Думаю, это отложилось у меня в подсознании: мне частенько снилось, как я пытаюсь убежать от преследующих меня чудовищ, но не могу сдвинуться с места. Мне кажется, это из той же оперы.
– Возвращаясь к самому началу, что сподвигло вас на создание Колоссального титана со всеми его мускулами?
Исаяма: Вообще-то источником вдохновения мне послужил самоучитель для рисования человеческих тел – «Рисование за 30 секунд». Изначально у Колоссального титана должно было быть каменное тело с растущими отовсюду зубами, но потом я решил, что мышцы выглядят круче.
– Вы занимаетесь спортом?
Исаяма: Иногда меня охватывает желание побегать, и тогда я бегу. В соседней комнате у меня лежит мешок с песком, по которому я люблю бить, и это мне никогда не надоедает. А еще у меня есть подвесной турник.
– Хотите стать качком?
Исаяма: Нет, просто я люблю чувствовать усталость в руках – иначе мне начинает казаться, что мои мышцы атрофируются.
– А еще вы не рисуете мангу цифровым способом.
Исаяма: Да, я рисую от руки. Сложно перейти к цифровым технологиям в середине серии. У меня такое чувство, что если я буду рисовать на компьютере, то получится намного хуже.
– Наверное, когда рисуешь от руки, то проще найти правильный подход к Shingeki no Kyojin.
Исаяма: Печатная версия, которую люди читают – плоская, но оригинал на самом деле выпуклый, – из-за того, что я с силой нажимаю на ручку, когда рисую, и часто использую замазку. Мне нравится, что во время рисования бумага становится потрёпанной.
– Вы когда-нибудь делали для себя таблицы с информацией о персонажах?
Исаяма: Нет, хотя и знаю, что должен.
– Вы никогда не путались в персонажах по мере того, как продолжали вводить в сюжет все новых и новых героев?
Исаяма: Я многое забываю, и поэтому мне часто приходится перечитывать мангу.
– Я как раз хотел у вас спросить, не забываются ли какие-нибудь детали созданного вами мира во время рисования??
Исаяма: Да, иногда читатели знают о моей работе больше, чем я сам. Есть еще много идей, которые я пока не использовал в манге, включая те, от которых я сначала отказался, но потом передумал. Из-за этого и возникает путаница.
– Ясно – вы работаете с куда большим объемом информации, чем та, которая в итоге оказывается запечатленной на бумаге. Вам никогда не хотелось прочитать Shingeki no Kyojin, оказавшись на месте простого читателя?
Исаяма: Хотелось. Мне бы хотелось, чтобы другие люди взяли эту вселенную, используя свой собственный подход, и создали то, что не смог создать я. Мне бы хотелось, чтобы гиганты-людоеды стали самостоятельным жанром, таким же, как зомби-апокалипсис.
– Было много работ на тему зомби в то время, когда вы только начали публиковаться, и я было подумал, что ваша манга – вариация на эту тему. Вам нравятся зомби?
Исаяма: Да, но я в них не очень разбираюсь. Моим первым с ними знакомством стал Resident Evil. Я так и не посмотрел фильмы Джорджа Ромеро несмотря на то, что меня постоянно в этом упрекают.
– Не будем о классике; что вы думаете о последних фильмах о зомби?
Исаяма: Я не смотрел World War Z. Мне больше нравятся истории о призраках, чем о зомби – такие, как Paranormal Activity, которые не заставляют подпрыгивать от страха, а приводят в ужас постепенно. Ну или необязательно в ужас; мне больше нравятся необычные, странные истории.
– Необычное и странное – именно то, что есть в Shingeki no Kyojin. Могущественные враги, угрожающие всему человечеству, которому никак не удается сплотиться для борьбы с ними. Темная сторона человеческой души и эгоизм не дают людям объединиться перед лицом общей опасности, – прямо как в нашем мире. Эта отсылка к реальности была сделана вами намеренно?
Исаяма: Ну, я смотрю новости и слушаю комментарии кинокритика Томохиро Мачиямы, так что да, такой была идея. Одним из ранних источников вдохновения мне послужила игра для взрослых Muv-Luv Alternative, в которой пришельцы вторглись на Землю, и люди, даже оказавшись на грани уничтожения, продолжили бороться друг с другом. Игра вышла с внушительной брошюрой. Во вселенной игры Япония вышла победителем из Второй мировой войны и сохранила империализм, а евразийский континент оказался оккупирован инопланетянами, что сделало Японию фронтом сопротивления.
– Но это же порнографическая игра.
Исаяма: Ну, в ней есть порно, но, как мне кажется, оно никому не интересно. Показанные там фетиши довольно своеобразны – инопланетяне, расчленяющие девушек, и все в таком же духе (смеется). В игре есть еще и моэ-персонажи; мне кажется, эту идею создатели позаимствовали у аниме Puella Magi Madoka, которое тоже внезапно превращается кровавую расчлененку, – там тоже едят людей и т.д. Игре дали рейтинг 18+, что позволило разработчикам избавиться от большего числа ограничений и хорошенько продумать содержание.
– Совсем как режиссер Киеши Куросава, начавший с "розовых" фильмов студии Nikkatsu (прим.пер. японские эротические фильмы студии Nikkatsu, выходившие с 1971 по 1988 год)
Исаяма: Думаю, игры для взрослых представляют собой плодородную почву для развития талантов.
– Shingeki no Kyojin достиг большой популярности и за рубежом. Как вы считаете, почему?
Исаяма: Я даже посетил устраиваемые в Сингапуре и Тайване тематические мероприятия. Думаю, популярность связана с интригующей завязкой сюжета.
– Выходит, увидев реакцию читателей, вы поняли, что у вас есть фанаты и за пределами Японии.
Исаяма: Лаконичные истории, суть которых можно описать в двух словах, имеют преимущество перед историями со сложным сюжетом, которые требуют внимательного прочтения. Это то, что может создать или разрушить популярность.
– А вы можете описать суть Shingeki no Kyojin в двух словах?
Исаяма: Это история о человечестве, оказавшегося на грани вымирания из-за натиска гигантов-людоедов.
– Ясно. Вернемся в Японию. Вы из тех людей, которые читают отзывы о своей работе в Интернете?
Исаяма: Да, потому что я начинаю волноваться, когда слышу только хорошее. Я не могу прислушиваться только к тем людям, которым манга нравится – мне кажется, их мнение немного пристрастно. Но я стараюсь прислушиваться ко всем отзывам, включая самые плохие, и использовать их для того, чтобы улучшить мангу. Люди, которые пишут в интернете, считают, что мангака никогда не прочтет их комментарии, и поэтому мне бы хотелось думать, что их мнения честны и непредвзяты.
– Вас раздражает критика?
Исаяма: Бывает (смеется). Когда ее слишком много.
– В последнее время сюжет становится довольно сложным.
Исаяма: Прямо сейчас я работаю над той частью истории, в которой меньше всего уверен. Я не могу ее пропустить, но и не чувствую, что она интересна. До недавнего времени я думал, что могу создать интересную мангу, не вдаваясь в подробности о внешнем мире, но сейчас, рисуя арку, в которой люди сражаются друг с другом, а титаны даже не появляются, я осознаю, что мне не хватает таланта.
– Странно это слышать. У вас уже есть готовый сюжет, и даже если предположить, что сейчас вы заняты придумыванием диалогов и прочей мелочью, то не думаю, что это также сложно, как начать совершенно новую историю, где нужно придумать все, начиная с самого первого фрейма.
Исаяма: У меня много придуманных фреймов, но детали могут сильно различаться, так что это почти то же самое, что начать с чистого листа.
– Это описания политических интриг вызывают у вас такие сложности?
Исаяма: Проблема в недостатке знаний, на которые я мог бы опираться при создании последовательной исторической структуры.
– Вы всегда так волнуетесь, когда работаете над мангой?
Исаяма: Ну, в среднем одна арка длится около четырех томов, причем каждая из них распланирована мною заранее, и каждый раз, начиная новую арку, я волнуюсь о том, смогу ли закончить ее должным образом. Пока мне всегда это удавалось, но в этот раз я боюсь, что сейчас, возможно, все будет иначе.
– Я получил огромное удовольствие от прочтения последних глав и с нетерпением жду продолжения. Спасибо за то, что уделили мне время.
Прослушать или скачать Also sprach Zarathustra: бесплатно на Простоплеер
Интервью c Хаджиме Исаямой из ноябрьского выпуска японского журнала Brutus, в котором разместился кроссовер Shingeki no Kyojin с вселенной Марвел.
Откуда?
Источник mangabrog.wordpress.com/2014/12/24/interview-wi...
Кто сделал?
Переводили Борый Тух и Rin-ne
ИНТЕРВЬЮ С ХАДЖИМЕ ИСАЯМОЙ, АВТОРОМ SHINGEKI NO KYOJIN: «Я ХОТЕЛ ВЫДЕЛИТЬСЯ, СОЗДАВ ЗАПОМИНАЮЩУЮСЯ МАНГУ, – ПУСТЬ ДАЖЕ И ПЛОХУЮ».
– Приятно познакомиться. Я читал Shingeki no Kyojin еще с выхода самого первого тома, однако сейчас манга стала настолько популярной, что ее можно найти даже на прилавках киосков. Чувствуете ли вы давление из-за такого успеха?
Исаяма: Да нет, не сказал бы.
– Или вы все еще не можете поверить в реальность происходящего?
Исаяма: Многие считают, что мне повезло – мои мечты стали явью, но, по правде говоря, еще с тех пор, как в 19 лет я выиграл свой первый приз, все происходящее кажется мне нереальным.
– Разве не о таком успехе вы мечтали, когда решили стать мангакой?
Исаяма: Я понимал, что вряд ли смогу заработать мангой себе на жизнь, и просто надеялся, что доходов от рисования хватит на пропитание. О том, что моя манга станет хитом, – а тем более принесет миллионы, – я и не мечтал.
– В предыдущем интервью вы упомянули, что не ожидали, что идея, положенная в основу Shingeki no Kyojin, вызовет у публики такой интерес.
Исаяма: Ну, сам-то я считал ее потрясной, но разве не все мангаки думают так о своих задумках? Мне казалось, что пробиться в манга-индустрию куда сложнее, чем кажется на первый взгляд.
– И все же Shingeki no Kyojin – не та манга, которая рассчитана на широкую аудиторию.
Исаяма: Мне не нравится манга, созданная на основе маркетинговых исследованиях о том, какие персонажи или сюжетные ходы будут популярны у читателей. Полагаясь на эти материалы, нельзя создать что-то оригинальное. Мне же хотелось увидеть что-то принципиально новое, и поэтому я решил нарисовать это сам.
– Наверняка на ваше творчество оказало большое влияние как другая манга, так и фильмы и видеоигры, но, несмотря на это, сама идея Shingeki no Kyojin кажется мне довольно свежей и ни на что не похожей. Как долго вы над ней работали?
Исаяма: Знакомые мне мангаки, которым уже за сорок, говорят, что до недавнего времени выпускалось много апокалипсических историй. Думаю, именно они на меня и повлияли.
– Я бы добавил, что созданная вами вселенная – как и сама идея о Стенах – довольно уникальна.
Исаяма: Сначала я создал ваншот под названием Shingeki no Kyojin. Эта работа взяла мой первый приз. Затем я забыл о ней на какое-то время; мне было где-то 22-23 года, когда мой редактор предложил мне сделать из старого сингла многосерийную мангу. Я потратил около полугода на то, чтобы продумать мельчайшие подробности, и мне все еще кажется, что созданный мною мир меркнет в сравнении с другими сай-фай вселенными – например, я никогда не читал МU (японский журнал о паранормальных явлениях) или что-то подобное.
– Можно ли сказать, что в глубине души вы бы хотели, чтобы мир был уничтожен?
Исаяма: Ну да, я частенько задумывался над тем, каково было бы оказаться последним человеком на земле, и даже представлял себя на месте героя из I Am Legend. Я пришел к выводу, что без электричества и работающего водопровода жить было бы ой как не просто (смеется).
– Иными словами, с вами все было бы в порядке, пока бы работал водопровод?
Исаяма: Я бы справился, окажись я в пригодных для жизни условиях. Мне кажется, я бы с легкостью стал отшельником, если бы вдруг оказался без связи с окружающим миром.
– Я читал, что вы начали Shingeki no Kyojin уже зная, какой у произведения будет финал.
Исаяма: В противном случае мой редактор не пустил бы серию в печать.
– Буичи Терасава как-то сказал, что есть два типа мангак: первые, такие как он сам и Хирохико Араки, не начинают рисовать, пока у них не будет четко сформированного плана. Вторые же просто позволяют созданным ими персонажам жить своей жизнью. Неужели в наши дни редакторы тщательно контролируют весь рабочий процесс рисования манги?
Исаяма: Я всегда работал только с одним редактором – Шинтаро Кавакубо, так что мне самому интересно, как это бывает у других. Хотя, вообще-то, когда я только начинал рисовать Shingeki no Kyojin,сюжет не был продуман мною от начала до конца.
– Некоторые авторы используют сюжеты, придуманные ими в те времена, когда они еще не были мангаками. Появлялись ли у вас какие-нибудь идеи, когда вы учились в школе?
Исаяма: Да; я частенько задумывался над тем, какой бы сюжет использовал, реши я создать многосерийную мангу. Правда, я так и не использовал ни одну из своих тогдашних задумок; все мои старые тетрадки, куда я их записывал, надежно спрятаны в доме родителей (смеется). Но, по правде говоря, меня всегда привлекали герои, получившие силу за счет физической трансформации. Сам я о таком только мечтал.
– Да вы прямо фанат Kamen Rider. Часто его смотрели?
Исаяма: Вообще-то я плохо разбираюсь в токусацу, мне просто нравится сама идея. У меня всегда было много комплексов, и поэтому мне нравилось рисовать героев, умеющих перевоплощаться.
– Под словом «комплексы» вы имеете ввиду, что были неуверенны в себе из-за того, что говорили на ваш счет окружающие?
Исаяма: Да, так оно и было.
– Нередко подобные проблемы возникают в старших классах. Мы называем это «синдромом восьмиклассника» (сhuunibyou). Что было с вами не так?
Исаяма: Я поздно созрел – как физически, так и морально.
– Вы боялись противоположного пола?
Исаяма: Отчасти. Я рос в селе, где с раннего детства был окружен одними и теми же людьми, и было довольно странно, когда в старшей школе они ни с того ни с сего вдруг начали встречаться. Это показалось мне отвратительным – мы же выросли вместе и были почти как братья и сестры.
– Разве в старшей школе вас не должны были расформировать по разным классам?
Исаяма: У нас было две начальные школы, но только одна старшая, в которой в каждом классе было более сорока учеников. Проблема была не в том, чтобы с кем-то встречаться; мне было тяжело справиться с давлением со стороны сверстников, от которых я отличался.
– Когда вы начали увлекаться мангой и видеоиграми?
Исаяма: Во время учебы в старших классах. Я и до этого смотрел аниме и читал мангу, но впервые я познакомился с миром отаку только когда подружился с сега-фанбоем.
– И что привлекло вас в этом мире?
Исаяма: Мне нравилось уходить от реальности. Мне нравилась идея о том, что наш мир создан электродами в мозгу. Я думал, что было бы круто оказаться батарейкой для машин, как это было в Матрице.
– В Матрице есть сцена, в которой речь идет о вкусе ненастоящего бифштекса. Вы бы могли жить, зная, что невозможно съесть реальное мясо?
Исаяма: Я бы не сказал, что я из тех, кто сильно привязан к реальности.
– Она казалась вам жестокой, когда вы учились в школе?
Исаяма: Да, и я ненавижу то, каким жалким я себя тогда чувствовал. Это отражено в моей манге, которую я бы охарактеризовал как мангу о «вечных подростках».
– Я не понимаю, как вы можете считать себя жалким, когда вам удалось побороть свои детские страхи и создать популярный хит.
Исаяма: Мне нравится манга, в которой есть зрелые, умные, крутые персонажи. Я бы и сам хотел придумать такую историю, но чем дольше я рисую, тем яснее понимаю, что у меня это не получается.
– Потому что большинство ваших персонажей – не самые лучшие примеры для подражания?
Исаяма: Как и я сам. Мне грустно от того, что я никогда не стану таким, как уважаемые мною мангаки.
– Не думаю, что вам обязательно становится такими же, как они. Что именно в них кажется вам недостижимым?
Исаяма: Содержание их манги. Shingeki no Kyojin получила хорошие отзывы, но в то же время есть тысячи потрясающих работ, которых незаслуженно недооценили.
– И вам кажется, что вы не заслуживаете полученной славы?
Исаяма: Да, и поэтому чувствую себя виноватым.
– Ну, разве в манга-индустрии авторы не начинают карьеру на равных условиях?
Исаяма: Да, но не все получают то, что заслужили. Я бы сказал, что половину успеха определяет удача.
– Немного странно слышать это от вас.
Исаяма: Может быть, но мое мнение вряд ли когда-нибудь изменится.
– Титаны выглядят довольно мерзко – или, я бы сказал, ужасающе. Никогда не видел ничего подобного. Откуда у вас появилась идея их дизайна? Я читал в одном из интервью, что на вас оказала влияние манга Jigoku Sensei Nube.
Исаяма: С самого детства у меня была привычка делать всякие страшные наброски. К старшим классам я рисовал их уже сознательно. У каждого есть свой уникальный почерк; для моих рисунков характерной чертой стала их безобразность, которая и понравилась людям.
– Стали ли вы рисовать менее страшные вещи с тех пор, как улучшили стиль рисовки?
Исаяма: Когда я только начинал, то думал, что мои рисунки выглядят весьма неплохо, и только со временем заметил, что они довольно неказисты.
– Вы имеете ввиду, с точки зрения композиции? Ведь есть много мангак – таких Дайджиро Морохоши или Хитоши Ивааки,– обладающих неповторимым стилем рисования, несмотря на то, что композиция у них явно хромает.
Исаяма: Я был удивлен, узнав, что есть люди, считающие, что Хитоши Ивааки плохо рисует.
– Мне это и в голову не приходило, пока я не услышал такие отзывы от других. Действительно, он сильно упрощает себе работу, когда, например, рисует носящих одну и ту же одежду персонажей, но я считаю, что в этом заключено очарование его манги.
Исаяма: То же было поначалу и со мной. Я очень боялся создать что-то посредственное, что бесследно затеряется среди сотни других работ, подобно дереву в дремучем лесу. Я хотел выделиться, создав запоминающуюся мангу, пусть даже и плохую.
– И вам это удалось; я бы сравнил вашу работу не с деревом, а с прекрасным цветком. Несмотря на оглушительный успех, вы слишком самокритичны, как мне кажется.
Исаяма: Если я не буду самокритичен, то потеряю хватку. Кроме того, никто не любит самовлюбленных людей, и я хочу казаться поскромнее.
– Можно ли сказать, что такие персонажи как Эрен или Ривай отчасти списаны с вас самих?
Исаяма: Не совсем. Я не чувствую, что они – часть меня. Я не раз слышал, как другие мангаки говорят о том, что вкладывают в работу частицу самих себя. Со мной такого никогда не случалось.
– Что вы придумываете в первую очередь – мир или персонажей?
Исаяма: Я начинаю с сеттинга, а уже потом создаю подходящих для него героев.
– Кто был первым персонажем, которого вы придумали? Эрен?
Исаяма: Нет, вообще-то им была Микаса.
– Микасу можно назвать как девушкой-воином, так попыткой создать моэ-персонаж.
Исаяма: Я с самого начала планировал сделать Микасу лицом проекта.
– И поэтому решили назвать ее в честь корабля?
Исаяма: У меня есть своя теория на этот счет – персонажи, названные в честь кораблей, становятся популярными. Взять, к примеру, хотя бы Мисато Кацураги и Рицуко Акаги из Neon Genesis Evangelion или Юки Нагато из Suzumiya Haruhi no Yuutsu. Отсюда и имя Микасы.
– К слову о кораблях, вы играли в Kantai Collection?
Исаяма: Нет, но мне кажется, что эта игра мне бы понравилась.
– NGE обрел популярность во многому благодаря тому, что режиссер вложился в аниме без остатка. Вы были фанатом?
Исаяма: Был. Мне понравилась рисовка роботов – она была не похожа ни на что, виденное мною ранее. Хидэаки Анно срежиссировал анимацию так, что смотреть было одно удовольствие – особенно на спецэффекты. Единственное, что мне не понравилось, – это нерешительность главного героя.
– Здесь мнения расходятся: некоторым зрителям удается отождествить себя с Синдзи, а некоторым – нет. В этом смысле, Эрен подобен глотку свежего воздуха – он протагонист, который по-настоящему развивается на протяжении истории. Опирались ли вы на sekai-kei (т.е. на истории, в которых судьба мира зависит от определенного героя и его взаимоотношении с окружающими) при создании его характера?
Исаяма: Сложно сказать. Я с самого начала планировал сделать его слабым, но для меня оставалось загадкой, что же он представляет из себя на самом деле. Эрен был создан потому, что моей истории нужен был кто-то вроде него.
– Как посредник, через которого читателю объясняется созданная вами вселенная?
Исаяма: Можно и так сказать. Когда по манге сняли аниме, и я впервые услышал голос Эрена, то смог лучше его понять. Та сцена, в которой он впервые видит перед собой титанов, и не только не пугается, но и решает убить их всех, выглядит довольно неправдоподобно, но когда ты слышишь его полный страха голос, то понимаешь, что его бравада напускная. С тех пор Эрен нравится мне намного больше.
– Интересно – то есть вы стали лучше понимать своего персонажа только после аниме-адаптации?
Исаяма: Да, так оно и есть. Тэцуро Араки, режиссер, и Каджи Юки, сейю, озвучивший Эрена, нашли к нему правильный подход. Аниме оказало большое влияние на мангу.
– Самый популярный персонаж – капрал Ривай. Вы это предвидели?
Исаяма: Ривая я создал совершенно случайно, когда рисовал от скуки какие-то наброски. Я как раз посмотрел Watchmen; Роршах никак не выходил у меня из головы, и я решил, что попробую создать похожего на него персонажа на основе тех зарисовок.
– Ривай весьма популярен среди яойщиц. Вряд ли вы планировали это изначально?
Исаяма: Некоторые фанаты могут быть разочарованы, но где-то в глубине души во мне, кажется, тоже живет яойщица. Когда я рисовал Ривая, в моей голове будто что-то щелкнуло, и я сказал себе: «Яойщицам он понравится». Я попытался сделать Ривая похожим на Хиэя из YuYu Hakusho, и когда закончил с его дизайном, то понял, что получилось довольно неплохо.
– Я слышал мнение о том, что яойщицы предпочитают мангу, где главная роль отведена взаимоотношениям персонажей и их развитию, и поэтому Shingeki no Kyojinих не сильно заинтересовала: персонажи есть, но мир слишком запутан.
Исаяма: Ну, думаю, читатели могут восполнить недостатки манги по своему усмотрению. Слабое место Shingeki no Kyojin – это рисовка. Персонажи и вселенная у меня готовы, так что у читателей есть возможность нарисовать на их основе что-то получше.
– Вы так думаете? Не уверен, что соглашусь с вами (смеется). Хотя в том, что во время прочтении манги возникает желание нарисовать спин-офф, есть доля истины. Вы сами не хотели бы сделать нечто подобное?
Исаяма: Если честно, я не понимаю всей прелести додзинси; я не имел с ними дела даже до того, как начал публиковаться. Думаю, это можно сравнить с компьютерной игрой, в которой классные персонажи, но отстойная графика. Так что да, думаю, подобные желания могут возникнуть и у меня.
– Значит вы понимаете стремление читателей заполнить пробелы произведения вымыслом?
Исаяма: Да, конечно. У Kantai Collection много артов, но это всего лишь видеоигра, и я иногда думаю о том, что было бы здорово, если бы ее сделали анимированной. Думаю, именно благодаря недостаткам оригинальной работы и появляется большое количество активных фанатов.
– Многие мангаки начинали именно с додзинси, которые сегодня играют большую роль в манга-индустрии, поэтому немного странно слышать, что вы к ним равнодушны. Неужели это потому, что вам удалось создать собственную вселенную?
Исаяма: Да, я всегда хотел рисовать только оригинальные произведения.
– Правда ли то, что за исключением анонсов в конце каждого тома, вы не рисуете омаке и спин-оффы?
Исаяма: Да, потому что это только все испортит. Не люблю, когда персонажи ведут себя так, словно знают, что находятся в манге. Может, читателям это и нравится, но лично мне бы не хотелось такое рисовать.
– Вам фаноните своих персонажей? Или вы из тех людей, которые полностью поглощены воображаемым миром? Можно сказать, что Микаса сейчас занимает позицию наравне с Рей Аянами.
Исаяма: Я бы скорее сказал, что фаноню кайдзю вроде Мотры, Годзлиллы и Титанов из Nausicaa. Я был одержим уродливыми монстрами с самого детства – причем не только кайдзю, но и вообще всем огромным. Например, таким, как Tokyo Skytree.
– Tokyo Skytree, говорите? (смеется) Существуют люди,с фетишем на огромных женщин. Что вы думаете по этому поводу?
Исаяма: До выхода Shingeki no Kyojin я даже не подозревал об их существовании; когда манга только начала выпускаться, они сначала заинтересовались, но потом быстро поняли, что я не из их числа, и махнули на меня рукой.
– (смеется) Ну, они просто любят женские тела, – но только огромные. Скажите, вам нравится смотреть на титанов снизу вверх, как это было изображено в самом начале истории во время появления Колоссального титана?
Исаяма: Да, я бы хотел увидеть такое в жизни. Титан, внезапно возникший посреди города, оказался бы неплохим развлечением.
– Значит, вам не только нравится подобное, но вы бы хотели, чтобы это случилось на самом деле (смеется). Один образ, который меня действительно потряс – это образ Зверотитана. Как вам вообще такое в голову пришло?
Исаяма: Я любил монстров с раннего детства; чуть позже у меня проснулся интерес к боевым искусствам. Есть один боец смешанных единоборств, который мне нравится.Его зовут Алистар Оверим. Унего небольшое лицо и очень развитые мышцы шеи и плеч, придающие ему пугающий вид. Именно он вдохновил меня на создание Зверотитана. Кроме того, обезьяны вообще страшные – особенно из-за того, что так похожи на людей (смеется).
– Вы видели голливудский ремейк Годзиллы?
Исаяма: Это потрясающий фильм. Сцены вроде той, где камера движется снизу вверх, когда Годзилла рычит, были сделаны тем, кто действительно разбирается в кайдзю-фильмах. Сцена с рычанием длилась дольше, чем я ожидал, что сделало ее куда более эффектной. Я многое вынес для себя из этого фильма. Гарета Эдвардса можно сравнить с Гильермо Дель Торо, создателем фильма Pacific Rim; он из тех, для кого визуальная картинка находится на первом месте. Этот фильм входит в тройку лучших фильмов, посмотренных мною в этом году.
– Что вы думаете о фильмах Шуске Канэко из серии Heisei Gamera?
Исаяма: Я смотрелих все. Более того, именно фильм Gamera: Daikaiju Kuchu Kessen вдохновил меня на создание гигантов-людоедов. Пожирание людей там было изображено настолько правдоподобно, что я задумался над тем, можно ли такое кино показывать детям.
– Значит, так вы перешли от моэ к токусацу.
Исаяма: Правильно. Вы же знаете, что у моэ-персонажей часто бывают большие глаза? При взгляде на них я не могу не думать о том, какой же формы должен быть их череп. Мне нравятся маленькие глаза (смеется).
– Shingeki no Kyojin– манга, в которой большую роль играет физическая подготовка, что довольно необычно в наши дни. В 80-хгг. в сёнэн-манге – такой, как Hokuto no Ken или JoJo no Kimyo na Boken – было много качков, но, как мне кажется, сейчас они вышли из моды.
Исаяма: Да, парни из JoJo до третьей части были действительно здоровенными. Меня, как любителя боевых искусств, привлекают возможности человеческого тела.
– И это видно еще в первых томах Shingeki no Kyojin, когда герою не удается заставить тело себя слушаться.
Исаяма: Думаю, это отложилось у меня в подсознании: мне частенько снилось, как я пытаюсь убежать от преследующих меня чудовищ, но не могу сдвинуться с места. Мне кажется, это из той же оперы.
– Возвращаясь к самому началу, что сподвигло вас на создание Колоссального титана со всеми его мускулами?
Исаяма: Вообще-то источником вдохновения мне послужил самоучитель для рисования человеческих тел – «Рисование за 30 секунд». Изначально у Колоссального титана должно было быть каменное тело с растущими отовсюду зубами, но потом я решил, что мышцы выглядят круче.
– Вы занимаетесь спортом?
Исаяма: Иногда меня охватывает желание побегать, и тогда я бегу. В соседней комнате у меня лежит мешок с песком, по которому я люблю бить, и это мне никогда не надоедает. А еще у меня есть подвесной турник.
– Хотите стать качком?
Исаяма: Нет, просто я люблю чувствовать усталость в руках – иначе мне начинает казаться, что мои мышцы атрофируются.
– А еще вы не рисуете мангу цифровым способом.
Исаяма: Да, я рисую от руки. Сложно перейти к цифровым технологиям в середине серии. У меня такое чувство, что если я буду рисовать на компьютере, то получится намного хуже.
– Наверное, когда рисуешь от руки, то проще найти правильный подход к Shingeki no Kyojin.
Исаяма: Печатная версия, которую люди читают – плоская, но оригинал на самом деле выпуклый, – из-за того, что я с силой нажимаю на ручку, когда рисую, и часто использую замазку. Мне нравится, что во время рисования бумага становится потрёпанной.
– Вы когда-нибудь делали для себя таблицы с информацией о персонажах?
Исаяма: Нет, хотя и знаю, что должен.
– Вы никогда не путались в персонажах по мере того, как продолжали вводить в сюжет все новых и новых героев?
Исаяма: Я многое забываю, и поэтому мне часто приходится перечитывать мангу.
– Я как раз хотел у вас спросить, не забываются ли какие-нибудь детали созданного вами мира во время рисования??
Исаяма: Да, иногда читатели знают о моей работе больше, чем я сам. Есть еще много идей, которые я пока не использовал в манге, включая те, от которых я сначала отказался, но потом передумал. Из-за этого и возникает путаница.
– Ясно – вы работаете с куда большим объемом информации, чем та, которая в итоге оказывается запечатленной на бумаге. Вам никогда не хотелось прочитать Shingeki no Kyojin, оказавшись на месте простого читателя?
Исаяма: Хотелось. Мне бы хотелось, чтобы другие люди взяли эту вселенную, используя свой собственный подход, и создали то, что не смог создать я. Мне бы хотелось, чтобы гиганты-людоеды стали самостоятельным жанром, таким же, как зомби-апокалипсис.
– Было много работ на тему зомби в то время, когда вы только начали публиковаться, и я было подумал, что ваша манга – вариация на эту тему. Вам нравятся зомби?
Исаяма: Да, но я в них не очень разбираюсь. Моим первым с ними знакомством стал Resident Evil. Я так и не посмотрел фильмы Джорджа Ромеро несмотря на то, что меня постоянно в этом упрекают.
– Не будем о классике; что вы думаете о последних фильмах о зомби?
Исаяма: Я не смотрел World War Z. Мне больше нравятся истории о призраках, чем о зомби – такие, как Paranormal Activity, которые не заставляют подпрыгивать от страха, а приводят в ужас постепенно. Ну или необязательно в ужас; мне больше нравятся необычные, странные истории.
– Необычное и странное – именно то, что есть в Shingeki no Kyojin. Могущественные враги, угрожающие всему человечеству, которому никак не удается сплотиться для борьбы с ними. Темная сторона человеческой души и эгоизм не дают людям объединиться перед лицом общей опасности, – прямо как в нашем мире. Эта отсылка к реальности была сделана вами намеренно?
Исаяма: Ну, я смотрю новости и слушаю комментарии кинокритика Томохиро Мачиямы, так что да, такой была идея. Одним из ранних источников вдохновения мне послужила игра для взрослых Muv-Luv Alternative, в которой пришельцы вторглись на Землю, и люди, даже оказавшись на грани уничтожения, продолжили бороться друг с другом. Игра вышла с внушительной брошюрой. Во вселенной игры Япония вышла победителем из Второй мировой войны и сохранила империализм, а евразийский континент оказался оккупирован инопланетянами, что сделало Японию фронтом сопротивления.
– Но это же порнографическая игра.
Исаяма: Ну, в ней есть порно, но, как мне кажется, оно никому не интересно. Показанные там фетиши довольно своеобразны – инопланетяне, расчленяющие девушек, и все в таком же духе (смеется). В игре есть еще и моэ-персонажи; мне кажется, эту идею создатели позаимствовали у аниме Puella Magi Madoka, которое тоже внезапно превращается кровавую расчлененку, – там тоже едят людей и т.д. Игре дали рейтинг 18+, что позволило разработчикам избавиться от большего числа ограничений и хорошенько продумать содержание.
– Совсем как режиссер Киеши Куросава, начавший с "розовых" фильмов студии Nikkatsu (прим.пер. японские эротические фильмы студии Nikkatsu, выходившие с 1971 по 1988 год)
Исаяма: Думаю, игры для взрослых представляют собой плодородную почву для развития талантов.
– Shingeki no Kyojin достиг большой популярности и за рубежом. Как вы считаете, почему?
Исаяма: Я даже посетил устраиваемые в Сингапуре и Тайване тематические мероприятия. Думаю, популярность связана с интригующей завязкой сюжета.
– Выходит, увидев реакцию читателей, вы поняли, что у вас есть фанаты и за пределами Японии.
Исаяма: Лаконичные истории, суть которых можно описать в двух словах, имеют преимущество перед историями со сложным сюжетом, которые требуют внимательного прочтения. Это то, что может создать или разрушить популярность.
– А вы можете описать суть Shingeki no Kyojin в двух словах?
Исаяма: Это история о человечестве, оказавшегося на грани вымирания из-за натиска гигантов-людоедов.
– Ясно. Вернемся в Японию. Вы из тех людей, которые читают отзывы о своей работе в Интернете?
Исаяма: Да, потому что я начинаю волноваться, когда слышу только хорошее. Я не могу прислушиваться только к тем людям, которым манга нравится – мне кажется, их мнение немного пристрастно. Но я стараюсь прислушиваться ко всем отзывам, включая самые плохие, и использовать их для того, чтобы улучшить мангу. Люди, которые пишут в интернете, считают, что мангака никогда не прочтет их комментарии, и поэтому мне бы хотелось думать, что их мнения честны и непредвзяты.
– Вас раздражает критика?
Исаяма: Бывает (смеется). Когда ее слишком много.
– В последнее время сюжет становится довольно сложным.
Исаяма: Прямо сейчас я работаю над той частью истории, в которой меньше всего уверен. Я не могу ее пропустить, но и не чувствую, что она интересна. До недавнего времени я думал, что могу создать интересную мангу, не вдаваясь в подробности о внешнем мире, но сейчас, рисуя арку, в которой люди сражаются друг с другом, а титаны даже не появляются, я осознаю, что мне не хватает таланта.
– Странно это слышать. У вас уже есть готовый сюжет, и даже если предположить, что сейчас вы заняты придумыванием диалогов и прочей мелочью, то не думаю, что это также сложно, как начать совершенно новую историю, где нужно придумать все, начиная с самого первого фрейма.
Исаяма: У меня много придуманных фреймов, но детали могут сильно различаться, так что это почти то же самое, что начать с чистого листа.
– Это описания политических интриг вызывают у вас такие сложности?
Исаяма: Проблема в недостатке знаний, на которые я мог бы опираться при создании последовательной исторической структуры.
– Вы всегда так волнуетесь, когда работаете над мангой?
Исаяма: Ну, в среднем одна арка длится около четырех томов, причем каждая из них распланирована мною заранее, и каждый раз, начиная новую арку, я волнуюсь о том, смогу ли закончить ее должным образом. Пока мне всегда это удавалось, но в этот раз я боюсь, что сейчас, возможно, все будет иначе.
– Я получил огромное удовольствие от прочтения последних глав и с нетерпением жду продолжения. Спасибо за то, что уделили мне время.
Прослушать или скачать Also sprach Zarathustra: бесплатно на Простоплеер
-
-
27.01.2015 в 21:49-
-
27.01.2015 в 23:16-
-
27.01.2015 в 23:17-
-
28.01.2015 в 16:53Правда очень огорчило то, что не смотря на сказанное, Исаеме судя по всему, до сих пор так и не удалось хоть сколько-нибудь понять Эрена, ну или может быть дело в том, что режисер Тэцуро Араки и мангака видят этого персонажа по разному... Просто Эрен ну никак не производит впечатление слабого перса, и даже вся его т.н. бровада, совершенно не представляется напускной. О_о
-
-
18.01.2023 в 21:53Очень странное ощущение от интервью. Кажется, что Хадзимэ привирает.
Зато в то, что он позабыл кучу инфы верится, это уже после прочтения финала очевидно.